РУАЭСТ (RUAEST)
СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ ПРАВА: КОЛЛЕКТИВНАЯ МОНОГРАФИЯ / ПОД РЕД. Н.А. ИСАЕВА, И.Л. ЧЕСТНОВА. — СПБ.: АЛЕФ-ПРЕСС, 2015. — 840 С.
Авторы рецензии предпринимают попытку оценить коллективную монографию «Социокультурная антропология права», вышедшую под редакцией петербургских профессоров Н.А. Исаева и И.Л. Честнова. Монография призвана обосновать новую научную дисциплину — социокультурную антропологию права, предметом которой выступает «“человеческое измерение” права в контексте культуры». В рецензируемом исследовании право выступает «как социальное явление во всей его многогранности, иными словами, в рамках правовой реальности, в границах которой действуют люди, социализированные в данной культуре, конструирующие господствующие социальные представления о праве, включая знаковое их воплощение в законодательстве и других формах нормативности права, и их реализацию в юридически значимых практиках». Таким образом, по мысли авторов монографии, следует проводить различие между формально-юридической силой нормативного правового акта и его фактическим социальным действием. Действие права — это трансформация норм в господствующие практики и личностное знание, а не юридическая сила нормативноправового акта; существование и действие права — это всегда деятельность людей, воспроизводящих информацию, содержащую в знаковой форме правила поведения. Отсюда следует вывод, что субъектом права является человек, а не безличностный правовой статус. Норма права — это не просто формулировка статьи юридического текста, но формулировка, воспроизводимая социальным представлением и массовым действием (практиками) широких слоев населения. В рецензируемой работе недостаточно освещен важный вопрос о роли объективных интересов отдельных личностей и социальных групп, а также большинства населения. Авторы книги фактически игнорируют объективные (не зависящие от воли людей и их менталитета) факторы воздействия, участвующие в формировании норм права. Если в работе рассматривается главным образом ментальная составляющая права, то каким образом менталитет «элит и референтных групп» формирует правовую норму, а затем воплощает ее в социальные «практики»? Несомненно, что объективный интерес, прежде чем стать движущей силой социального (в том числе и правового) развития, должен быть осознан людьми (субъектами права).